Уикенд в Йеле, изменивший историю Америки

Сегодня Общество федералистов — самая могущественная юридическая организация в США. К его советам внимательно прислушиваются губернаторы и президенты, его поддержка способна изменить исход выборов любого уровня, а в Верховном суде США — главной судебной инстанции — 6 из 9 судей были замечены в связях с Обществом. Вся эта история началась в выходные в Йельском университете 40 лет назад.

Весна 1982 года. Америка все еще не может выйти из рецессии, президент Рейган пытается убедить публику в необходимости своих правых экономических реформ, а в коридорах Конгресса обсуждают будущую ядерную войну с Советским Союзом. В это же время группа студентов, вдохновленных консервативной идеологией Рональда Рейгана и его блестящей победой на недавних выборах, решают бросить дерзкий вызов доминирующей леволиберальной юридической мысли. Трое студентов американских юрфаков: Стивен Калбрези из Йеля, Ли Либерман и Дэвид Макинтош из Университета Чикаго (все они работали агитаторами на кампании Рейгана) собирают в Нью Хэвене, штат Коннектикут — самом сердце прогрессивизма и либерализма — более 200 консервативных студентов, судей, прокуроров и мыслителей в области юриспруденции на трехдневную конференцию.

За скучным названием «Симпозиум по федерализму: легальные и политические применения» и вроде бы неинтересными никому, кроме пары специалистов, сугубо отраслевыми лекциями, скрывался конгресс правых консерваторов от юриспруденции, мечтавших потеснить «левый истеблишмент» и «либеральные судебные элиты», провозгласивший своей целью продвижение особенного, более «оригинального» толкования Конституции США.

«Я чувствовал, — вспоминает Тед Ольсен, тогда заместитель прокурора, — что мы находимся на поворотном моменте истории».

В те дни родилось Общество федералистов, наиболее влиятельная правовая организация в истории. В течение 40 лет после своего создания оно целенаправленно, тщательно и постепенно изменяло американское общество — воспитывая студентов, проводя семинары и лекции, продвигая своих членов в судах и президентских администрациях. Один из спикеров на конференции, Роберт Борк, был номинирован в Верховный суд США. Его кандидатура была отклонена, но другой лектор, Антонин Скалия, оказался более удачлив, и в течение многих лет был столпом консервативной части Верховного суда. Сегодня 6 из 9 судей Верховного суда связаны с Обществом федералистов, в том числе трое судей, назначенных Дональдом Трампом — Бретт Кавано, Эми Кори Баретт и Нейл Горсач. Эти кандидатуры были буквально выбраны Трампом из списка, который ему предоставил вице-президент Общества федералистов.

Публично федералисты называют себя аполитичной организацией, всего лишь клубом для обмена идей, дебатов и экспертных мнений. Это правда, но далеко не вся. По воспоминаниям участников первого конгресса в Йеле, с самого начала среди членов был общепринятым настрой на политическую борьбу и агрессивное продвижение своих идей. Аманда Холлис-Бруски, автор книги об Обществе федералистов, говорит, что они готовились к долгому и тяжелому бою против левых идей в юриспруденции.

Тогда на конференции студенты и выступающие горячо обсуждали самые насущные вопросы легалистской политической борьбы. Роберт Борк призывал пересмотреть социально-политические программы «Нового курса» Рузвельта и вернуть штатам право запрещать аборты, а Скалия — перестать воевать с федеральным правительством и начать использовать его в своих интересах, «по-умному».

Но еще важней лекций и семинаров было то, что происходило в перерывах. Выдающиеся консервативные деятели знакомились друг с другом и со студентами, которым предстояло стать судебной элитой государства; за фуршетом с шампанским складывались приятельские и дружеские связи, наводились контакты, заключались соглашения о финансовой поддержке; разговоры шли круглосуточно, так что многие ночевали на мешках прямо в здании университета. Адвокаты, судьи и студенты истосковались по коммуникации с идеологически близкими коллегами — с 1960-х либералы и прогрессивисты абсолютно доминировали в судебном дискурсе Штатов (как, впрочем, и в культурной повестке), так что свои настоящие взгляды приходилось чуть ли не скрывать. На первом курсе факультет юриспруденции Йеля 1980 года только двое из 88 студентов признались, что голосовали за Рейгана.

Не будет преувеличением сказать, что это была самая успешная студенческая конференция в истории университета, когда признанные авторитеты сумели направить молодую энергию в нужное русло с далеко идущими последствиями.

Теперь некогда чувствовавшие себя изгоями и чудаками консервативные профессора-юристы и студенты нашли для себя отдушину. Между участниками конференции и теми, кто хотел, но не смог сюда попасть, завязалась оживленная переписка; схожие по тематике ивенты стали проводиться регулярно, а на ребят-организаторов обратили внимание крупные республиканские доноры. Богатые республиканские фонды всегда хотели влиять на конституционный процесс в государстве — теперь у них появился для этого вполне легальный способ.

Стивен Калабрези вспоминает, что считал тогда себя контр-элитой и аналогом борцов за свободу, которых его вдохновитель Рейган поддерживал по всему миру — от Солидарности в Польше до афганских моджахедов.

Первой формальной ячейкой Общества стала ячейка в Йеле. Студенты столкнулись с проблемой при выборе названия — в реальности их идеи скорее соотносились с историческими анти-федералистами, но в итоге назвать Общество решили федералистским в тему шедших дебатов о разграничении полномочий федерального правительства. Это было не совсем исторически правильно, но зато благозвучно.

В Чикаго организацией ячейки занялись Ли и Макинтош под покровительством Антонина Скалии, преподававшего там же. Они отсылали пачки писем потенциальным членам сообщества. Им же пришел и первый чек от крупных республиканских доноров — 25 0000 долларов. Вскоре ячейки стали возникать во всех крупнейших вузах США. Пиар Обществу обеспечил ведущий консервативный журнал National Review, а эмблему — силуэт президента Джеймса Мэдисона — нарисовал сын Роберта Борка, Чарльз. На первых порах члены общества сосредоточились на помощи в учебной, научной и судебной карьере консервативным студентам — издавались брошюры с советами по поступлению в колледжи, по поведению в вузах, по курсам, на которые стоит обратить особое внимание и т. д.

Постепенно все больше и больше членов Общества находили работу в Вашингтоне. Уже упоминавшийся Тед Ольсон стал Главным солиситором при президенте Буше-старшем и вошел в список ста самых влиятельных людей по версии Time. Он не забыл об Обществе и устраивал вечеринки для молодых федералистов прямо в своем доме в столице. Калабрези, Ли и Макинтош к этому моменту уже работали ассистентами Генерального прокурора.

Путь Общества к могуществу был тернист. В 1987 году Федералисты понесли серьезное поражение, когда Сенат провалил номинацию Борка в Верховный Суд из-за его консервативных идей, особенно касательно абортов (позиция по делу Roe vs Wade). Это разозлило, но и одновременно мотивировало членов Общества. Больше таких промахов не было, а при Буше-младшем уже федералисты убедили президента не номинировать в Верховный суд консервативную, но без прямых связей с Обществом, судью. Спустя 25 лет после создания Общество уже оставило неизгладимый след на юриспруденции США и даже удостоилось признания своей влиятельности со стороны Хиллари Клинтон.

К 2016 году уже никто не сомневался в могуществе Общества федералистов. По иронии судьбы, в этом помогла смерть одного из покровителей общества — судьи Скалии. Смерть Скалии пошатнула баланс консерваторов и либералов в Верховном суде и этой ситуацией воспользовался никто иной, как Дональд Трамп. Трамп, бывший демократ, поддерживавший репродуктивные права, стремился завоевать доверие правоконсервативных избирателей. Для этого он решил использовать ситуацию со смертью Скалии, представив себя как единственную гарантию сохранения баланса сил в Верховном суде и единственное препятствие леволиберальному судебному триумфу. Леонард Лео, вице-президент Общества федералистов, представил Трампу список из 11 консервативных номинантов, а Трамп пообещал выбрать одного из них в случае победы — и сдержал слово. «Изумительно, — говорит со смехом Лино Граглиа, профессор права из Техаса, бывший в Йеле в тот судьбоносный уикенд, — я помню Лео юным скромным студентом Корнуэльской школы права со значком Общества федералистов, а теперь он выбирает, кто будет заседать в Верховном суде США».

По материалам статьи Michael Kruse “The Weekend at Yale that changed American Politics” в Politico Magazine